История

Деревянное наследие: новый ракурс

Ко Дню архитектора, 1 июля, в Сумах, в УАБД, презентовали выставку «Утраченное деревянное наследие» по мотивам книги Стефана Таранушенко «Деревянная монументальная архитектура Левобережной Украины». Сегодня эта замечательная экспозиция переехала в Воскресенскую церковь.

- Мне не хотелось бы, чтобы это был одноразовый проект, - говорит ее куратор, архитектор Владимир Быков. - Потому появилась идея продолжить экспозицию. Воскресенская церковь в Сумах (образец казацкого барокко) - яркий пример последовательного перехода на Слобожанщине от деревянной архитектуры к кирпичной. Если зайти в Воскресенскую церковь, нельзя не отметить построение внутреннего пространства, которое является идеальным продолжением деревянной архитектуры. Церквей, подобных деревянным храмам, у нас практически не осталось. Разве что только в Путивле - церковь Николая Казацкого - памятник архитектуры национального значения (XVII-XVIII вв.). К сожалению, новая архитектура не передает традиционную деревянную слобожанскую стилистику. Сегодня в Сумах, в Шосткинском и других районах строятся новые церкви, но они не напоминают те деревянные храмы. Это не вина архитекторов. Просто эти материалы о деревянной архитектуре ранее не публиковались. В основном они были уничтожены. Но деревянная архитектура - визитная карточка нашей нации. В ней, в тех пропорциях и фасадах заложен наш генофонд. И об этом нужно помнить. Большинства деревянных церквей уже нет, но на фото сохранились их интерьеры. И служба божья правится. Когда-то я был в Софрониевой пустыни, когда она еще была разрушена. Ко мне подошел священнослужитель и сказал: «Не обращайте внимания, что здесь развалины. Ангелы здесь все время поют свои молитвы». Потому и мне хочется - пусть через фото, но чтобы все мы понимали и помнили, что храмы эти были и ангелы продолжают произносить в них свои молитвы. А сочетание церковного пространства и фото старинных деревянных храмов лишний раз подчеркивают и наглядно дают понять, какую архитектуру мы потеряли и какая сохранилась.

После Воскресенской церкви выставка отправится в Харьков, потому что в понятии слобожанской архитектуры нет разделения на Харьковскую или Сумскую, Брянскую. Это единая архитектура.

- За последние годы исчезло немало деревянных церквей. Нельзя ли их как-то сохранить, законсервировать, оградив от огня?

- Проблема заключается в том, что любые реставрационные работы (консервация, ремонт, замена утраченных деталей и т.д.) сегодня невозможны. В нашем регионе не сохранились реставрационные мастерские, нет института «Укрпроектреставрация», который бы планомерно работал в этом направлении. Кроме того, расценки на реставрационные работы приблизительно в четыре раза дороже обычных расценок на проектные и строительные работы. На сегодня, чтобы заняться реставрацией или ремонтом, сначала надо провести обследование объекта, лабораторное исследование материалов, отвезти их в Киев, изучить, определить аутентичность и т.д. Все это дорого. Это могло быть под силу разве что СССР, когда этим комплексно занималось государство. Последняя программа по возрождению памятников архитектуры национального значения была ликвидирована примерно в 2012 году. Тогда шла речь о возрождении Покровского храма в Сумах, Глуховского, других объектов. А сегодня у прихожан, например, Воскресенской церкви, нет средств на реставрационные работы, разве что на мелкий ремонт. Штукатурят - на свое усмотрение, окна меняют на пластиковые, а ведь должны были даже образцы раствора отвезти в Киев, исследовать, определить тот раствор, который был в XVII-XVIII веках, и сделать так же. Таков наш сегодняшний уровень жизни. Как результат - действительно, за последние пять-шесть лет исчезло не менее шести деревянных церквей.

- А как на этот процесс может повлиять децентрализация? Могут ли теперь местные советы взять на себя хотя бы частично расходы на содержание памятников?

- Памятники местного значения и так давно не финансируются государством. Даже национальные. Церковь отделена от государства, и за храмы отвечают сами прихожане. Все зависит от активности прихода. А на местном уровне помощь может выражаться только в разработке каких-то целенаправленных программ по возрождению или сохранению памятников архитектуры. У нас на сегодня таких программ нет.

Похоже, памятники архитектуры, как и многое в нашей сегодняшней жизни, предоставлены сами себе. Государство отгородилось от обязанности сохранять исторические ценности нации, а местные советы вряд ли потянут подобные расходы. Но сколько еще смогут продержаться архитектурные и исторические изюминки Украины без финансовой поддержки? Самое время власти на местах выйти к Киеву с предложением разработать совместные программы по сохранению памятников, а также возродить службу, которая контролировала бы не только их содержание, но и реставрационные работы.

Анна Макарова


п»ї