новини

Сумчанин обвиняет медперсонал кардиодиспансера в том, что они убили его отца

09.09.2017 13:39

Смерть родного человека - всегда огромное потрясение, боль и непреодолимое чувство вины. Тот, кто пережил такую утрату, знает об этом не понаслышке. Нередко в таких случаях обвинения звучат и в адрес медиков - как в этой истории, которой поделился с ВШ сумчанин Александр Ассори:

- 17 августа умер мой отец. Точнее, его убили! Убивали его медленно, с особым цинизмом! Сначала мое безразличие, а потом уже безразличие, безответственность и (или) некомпетентность лечащего врача и медперсонала отделения интенсивной терапии Сумского областного кардиодиспансера. Раньше, слыша подобные обвинения от родственников умерших в больнице людей, я как человек с медицинским образованием считал это обидой и горем убитого человека. И уж тем более никогда не думал, что это может произойти со мной - у которого столько связей и возможностей...

Отец приехал с моря. Как и у большинства людей в его возрасте (66 лет), у него типичный набор болячек: гипертония, ишемическая болезнь сердца и проблемы с почками. Проделав долгий путь на автобусе, он сильно отек и очень тяжело дышал. Одышка была даже при небольшой нагрузке. После нескольких дней надежды, что все пройдет само собой, я настоял на визите в поликлинику. Врач после обследования сказал, что нужно снимать отеки и что можно проколоться дома, куда будет приходить медсестра, но лучше в стационаре. Решение было принято мною сразу - только в стационаре кардиодиспансера! В этот же день, 16 августа, во второй половине дня отец был госпитализирован в «элитное» медучреждение. На следующий день он позвонил и попросил меня купить лекарства, которые назначила лечащий врач. Я приехал в 11 часов и все выполнил. К моему удивлению, отец сказал, что почти здоров и уже можно ехать домой, так как после мочегонных из него за ночь вышло до 5 л жидкости, давление снизилось. Я ответил, что лучше еще пару дней прокапаться, а потом уже можно и домой. После чего отправился на работу.

В 14.00 мне позвонила двоюродная сестра и сообщила, что папе после капельницы плохо и что она хочет его проведать. Я ответил, что такое бывает и что ей в больнице делать нечего - там же ВРАЧИ! Позвонив сразу отцу, я попросил, чтобы он сообщил о своем состоянии персоналу. На что он ответил, что уже сказал им об этом, и мы попрощались. В 16.30 - звонок от отца, что ему по-прежнему очень плохо, но никто ничего не делает, даже не подходит. Через несколько минут, зайдя в палату, я увидел отца в предагональном состоянии, двух его перепуганных соседей по палате и такую же санитарку, которая мокрым полотенцем вытирала ему лицо! И это отделение интенсивной терапии областного кардиодиспансера - как вам уровень квалифицированной медицинской помощи!? Спросив у соседей, был ли кто из медперсонала, они хором ответили - нет, а санитарка развела руками. Вылетаю в коридор, набросившись на постовых медсестер: «Почему с часу дня никто не походил к уже умирающему человеку!?» На что одна с ухмылкой отвернулась, а другая - с обиженным видом в ответ грубо ответила, что подходила и даже мерила давление. И что лечащего врача уже нет - ищите дежурного! После того как я забежал в ординаторскую, дежурный врач (единственный, к которому нет вопросов) с удивлением узнал, что на его смене, начавшейся в 16.45, есть пациент, которому с обеда плохо! Через 7 минут на моих глазах он безошибочно поставил диагноз - желудочное кровотечение, которое спровоцировала та самая капельница (по его словам, это очень часто случается). То есть более четырех часов мой отец исходил кровью, причем днем, под «наблюдением» лучших специалистов области. И никому до этого не было никакого дела! Ни лечащему врачу, спокойно ушедшей в 16.00 домой и даже не поинтересовавшейся, как там ее пациент, которому плохо после ее назначений, ни постовым медсестрам, никому... Через два часа (в 18.40) на моих глазах, после двух остановок сердца (крепкое сердце, как утверждал врач-реаниматолог) мой отец, которого я положил в больницу «подлечиться на пару дней», умер! Умер, так и не дождавшись хирурга и эндоскописта из областной больницы, которые часом ранее были вызваны по санавиации, но категорически отказались ехать в кардиодиспансер на моей машине - ждали автомобиль больницы (по инструкции!). Вы скажете - уровень медицины, судьба, а я скажу - тотальное, на всех уровнях БЕЗРАЗЛИЧИЕ и безнаказанность!»

Как вообще могло такое случится, чтобы на тяжелого больного не обращал внимания медперсонал? Почему лечащий врач изначально не заподозрила желудочно-кишечное кровотечение и не назначила соответствующую терапию? Неужели специалисты медучреждения третьего уровня (а это - высокоспециализированная медицинская помощь) не смогли его оперативно диагностировать? Чтобы разобраться в ситуации - отправляемся в областной кардиодиспансер.

По словам главврача Игоря Марцовенко, у пациента была серьезная сердечно-сосудистая патология. До этого случая несколько месяцев назад он уже проходил лечение в стационаре кардиодиспансера, после ему был рекомендован постоянный прием лекарств. В этот раз больной был обследован, ему была проведена кардиоскопия - УЗИ сердца, позволяющая уточнить характер сердечной патологии и спланировать тактику лечения.

- Пациенту проводилась медикаментозная терапия в соответствии с его заболеванием, - объясняет главврач. - Утром 17 августа в показателях крови не было данных о желудочно-кишечном кровотечении. Симптомы - слабость, плохое самочувствие, незначительное снижение артериального давления (как было в этом случае) - не дают оснований его заподозрить. При тяжелой сердечно-сосудистой патологии проводимая терапия также может вызывать недомогание, снижение АД. У больного давление как раз нормализировалось.

Капельница к кровотечению не имеет никакого отношения. Желудочно-кишечное кровотечение - это серьезное осложнение заболеваний ЖКТ (чаще всего язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки). При кровотечении происходит поступление крови в полость желудка и кишечника. Объем кровопотери может быть очень серьезным и действительно

угрожать жизни. Однако, чтобы распознать кровотечение, которое бывает разной формы и тяжести, должны быть соответствующие симптомы. Жалоб по язве не было, характерная рвота (если кровотечение возникло в верхних отделах ЖКТ) тоже отсутствовала. Только к 5 часам вечера у больного появился дегтеобразный стул черного цвета, который возникает через 4-6 часов от начала кровотечения (когда содержимое желудка и двенадцатиперстной кишки доходит до прямой кишки). При скрытом язвенном кровотечении черный стул может быть единственным симптомом. Поставить диагноз сразу после обеда было невозможно. Видимо, у пациента была хроническая язва, которая обострилась, а кровотечение было массивным. Картину могли бы прояснить заключения патологоанатомов, но сын от проведения вскрытия отказался. К тому же никаких претензий к лечению не предъявлял, понимая, что отец - серьезно больной человек.

Мы приносим семье соболезнования, а обвинения Александра в наш адрес связываем с его эмоциональным состоянием. Врач, которая работает на этих палатах с открытия отделения, к больному подходила, корректировала лечение, медсестры выполняли назначения - пост находится как раз напротив палаты, где лежал пациент. У нас специализированное медучреждение, где больные всегда под присмотром.

Лиза Павлова


п»ї